Неточные совпадения
Почувствовавши себя на воле, глуповцы
с какой-то яростью устремились по
той покатости, которая очутилась под их ногами. Сейчас же они вздумали строить башню,
с таким расчетом, чтоб верхний ее
конец непременно упирался в небеса. Но так как архитекторов у них
не было, а плотники были неученые и
не всегда трезвые,
то довели башню до половины и бросили, и только, быть может, благодаря этому обстоятельству избежали смешения языков.
Толпе этот ответ
не понравился, да и вообще она ожидала
не того. Ей казалось, что Грустилов, как только приведут к нему Линкина, разорвет его пополам — и дело
с концом. А он вместо
того разговаривает! Поэтому, едва градоначальник разинул рот, чтоб предложить второй вопросный пункт, как толпа загудела...
Такова была простота нравов
того времени, что мы, свидетели эпохи позднейшей,
с трудом можем перенестись даже воображением в
те недавние времена, когда каждый эскадронный командир,
не называя себя коммунистом, вменял себе, однако ж, за честь и обязанность быть оным от верхнего
конца до нижнего.
Сначала бичевал я себя
с некоторою уклончивостью, но, постепенно разгораясь, позвал под
конец денщика и сказал ему: «Хлещи!» И что же? даже сие оказалось недостаточным, так что я вынужденным нашелся расковырять себе на невидном месте рану, но и от
того не страдал, а находился в восхищении.
Чем дальше он ехал,
тем веселее ему становилось, и хозяйственные планы один лучше другого представлялись ему: обсадить все поля лозинами по полуденным линиям, так чтобы
не залеживался снег под ними; перерезать на шесть полей навозных и три запасных
с травосеянием, выстроить скотный двор на дальнем
конце поля и вырыть пруд, а для удобрения устроить переносные загороды для скота.
Но Левин ошибся, приняв
того, кто сидел в коляске, за старого князя. Когда он приблизился к коляске, он увидал рядом со Степаном Аркадьичем
не князя, а красивого полного молодого человека в шотландском колпачке,
с длинными
концами лент назади. Это был Васенька Весловский, троюродный брат Щербацких — петербургско-московский блестящий молодой человек, «отличнейший малый и страстный охотник», как его представил Степан Аркадьич.
Они были на другом
конце леса, под старою липой, и звали его. Две фигуры в темных платьях (они прежде были в светлых) нагнувшись стояли над чем-то. Это были Кити и няня. Дождь уже переставал, и начинало светлеть, когда Левин подбежал к ним. У няни низ платья был сух, но на Кити платье промокло насквозь и всю облепило ее. Хотя дождя уже
не было, они всё еще стояли в
том же положении, в которое они стали, когда разразилась гроза. Обе стояли, нагнувшись над тележкой
с зеленым зонтиком.
Он, этот умный и тонкий в служебных делах человек,
не понимал всего безумия такого отношения к жене. Он
не понимал этого, потому что ему было слишком страшно понять свое настоящее положение, и он в душе своей закрыл, запер и запечатал
тот ящик, в котором у него находились его чувства к семье, т. е. к жене и сыну. Он, внимательный отец,
с конца этой зимы стал особенно холоден к сыну и имел к нему
то же подтрунивающее отношение, как и к желе. «А! молодой человек!» обращался он к нему.
Левин остался на другом
конце стола и,
не переставая разговаривать
с княгиней и Варенькой, видел, что между Степаном Аркадьичем, Долли, Кити и Весловским шел оживленный и таинственный разговор. Мало
того, что шел таинственный разговор, он видел в лице своей жены выражение серьезного чувства, когда она,
не спуская глаз, смотрела в красивое лицо Васеньки, что-то оживленно рассказывавшего.
А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, кроме
той невольной боязни, сжимающей сердце при мысли о неизбежном
конце, мы
не способны более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного счастия, потому, что знаем его невозможность и равнодушно переходим от сомнения к сомнению, как наши предки бросались от одного заблуждения к другому,
не имея, как они, ни надежды, ни даже
того неопределенного, хотя и истинного наслаждения, которое встречает душа во всякой борьбе
с людьми или
с судьбою…
Не прошло десяти минут, как на
конце площади показался
тот, которого мы ожидали. Он шел
с полковником Н…. который, доведя его до гостиницы, простился
с ним и поворотил в крепость. Я тотчас же послал инвалида за Максимом Максимычем.
Он спешил
не потому, что боялся опоздать, — опоздать он
не боялся, ибо председатель был человек знакомый и мог продлить и укоротить по его желанию присутствие, подобно древнему Зевесу Гомера, длившему дни и насылавшему быстрые ночи, когда нужно было прекратить брань любезных ему героев или дать им средство додраться, но он сам в себе чувствовал желание скорее как можно привести дела к
концу; до
тех пор ему казалось все неспокойно и неловко; все-таки приходила мысль: что души
не совсем настоящие и что в подобных случаях такую обузу всегда нужно поскорее
с плеч.
Губернаторша, сказав два-три слова, наконец отошла
с дочерью в другой
конец залы к другим гостям, а Чичиков все еще стоял неподвижно на одном и
том же месте, как человек, который весело вышел на улицу,
с тем чтобы прогуляться,
с глазами, расположенными глядеть на все, и вдруг неподвижно остановился, вспомнив, что он позабыл что-то и уж тогда глупее ничего
не может быть такого человека: вмиг беззаботное выражение слетает
с лица его; он силится припомнить, что позабыл он, —
не платок ли? но платок в кармане;
не деньги ли? но деньги тоже в кармане, все, кажется, при нем, а между
тем какой-то неведомый дух шепчет ему в уши, что он позабыл что-то.
Да ты смотри себе под ноги, а
не гляди в потомство; хлопочи о
том, чтобы мужика сделать достаточным да богатым, да чтобы было у него время учиться по охоте своей, а
не то что
с палкой в руке говорить: «Учись!» Черт знает,
с которого
конца начинают!..
Штука упала сверху. Купец ее развернул еще
с большим искусством, поймал другой
конец и развернул точно шелковую материю, поднес ее Чичикову так, что <
тот> имел возможность
не только рассмотреть его, но даже понюхать, сказавши только...
Herr Frost был немец, но немец совершенно
не того покроя, как наш добрый Карл Иваныч: во-первых, он правильно говорил по-русски,
с дурным выговором — по-французски и пользовался вообще, в особенности между дамами, репутацией очень ученого человека; во-вторых, он носил рыжие усы, большую рубиновую булавку в черном атласном шарфе,
концы которого были просунуты под помочи, и светло-голубые панталоны
с отливом и со штрипками; в-третьих, он был молод, имел красивую, самодовольную наружность и необыкновенно видные, мускулистые ноги.
Как передать мои страдания в
то время, когда бабушка начала читать вслух мое стихотворение и когда,
не разбирая, она останавливалась на середине стиха, чтобы
с улыбкой, которая тогда мне казалась насмешливою, взглянуть на папа, когда она произносила
не так, как мне хотелось, и когда, по слабости зрения,
не дочтя до
конца, она передала бумагу папа и попросила его прочесть ей все сначала?
А уж упал
с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но собрал старый весь дух свой и сказал: «
Не жаль расстаться
с светом. Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до
конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше
того, как умеют умирать в ней за святую веру.
Порфирий Петрович, как только услышал, что гость имеет до него «дельце», тотчас же попросил его сесть на диван, сам уселся на другом
конце и уставился в гостя, в немедленном ожидании изложения дела,
с тем усиленным и уж слишком серьезным вниманием, которое даже тяготит и смущает
с первого раза, особенно по незнакомству, и особенно если
то, что вы излагаете, по собственному вашему мнению, далеко
не в пропорции
с таким необыкновенно важным, оказываемым вам вниманием.
Как суетится! что за прыть!
А Софья? — Нет ли впрямь тут жениха какого?
С которых пор меня дичатся как чужого!
Как здесь бы ей
не быть!!..
Кто этот Скалозуб? отец им сильно бредит,
А может быть
не только, что отец…
Ах!
тот скажи любви
конец,
Кто на три года вдаль уедет.
Ну, бог тебя суди;
Уж, точно, стал
не тот в короткое ты время;
Не в прошлом ли году, в
конце,
В полку тебя я знал? лишь утро: ногу в стремя
И носишься на борзом жеребце;
Осенний ветер дуй, хоть спереди, хоть
с тыла.
Аркадий принялся говорить о «своем приятеле». Он говорил о нем так подробно и
с таким восторгом, что Одинцова обернулась к нему и внимательно на него посмотрела. Между
тем мазурка приближалась к
концу. Аркадию стало жалко расстаться
с своей дамой: он так хорошо провел
с ней около часа! Правда, он в течение всего этого времени постоянно чувствовал, как будто она к нему снисходила, как будто ему следовало быть ей благодарным… но молодые сердца
не тяготятся этим чувством.
В
том, что говорили у Гогиных, он
не услышал ничего нового для себя, — обычная разноголосица среди людей, каждый из которых боится порвать свою веревочку, изменить своей «системе фраз». Он привык думать, что хотя эти люди строят мнения на фактах, но для
того, чтоб
не считаться
с фактами. В
конце концов жизнь творят
не бунтовщики, а
те, кто в эпохи смут накопляют силы для жизни мирной. Придя домой, он записал свои мысли, лег спать, а утром Анфимьевна, в платье цвета ржавого железа, подавая ему кофе, сказала...
В
конце зимы он поехал в Москву, выиграл в судебной палате процесс, довольный собою отправился обедать в гостиницу и, сидя там, вспомнил, что
не прошло еще двух лет
с того дня, когда он сидел в этом же зале
с Лютовым и Алиной, слушая, как Шаляпин поет «Дубинушку». И еще раз показалось невероятным, что такое множество событий и впечатлений уложилось в отрезок времени — столь ничтожный.
— Вспомните-ко вчерашний день, хотя бы
с Двенадцатого года, а после
того — Севастополь, а затем — Сан-Стефано и в
конце концов гордое слово императора Александра Третьего: «Один у меня друг, князь Николай черногорский». Его, черногорского-то, и
не видно на земле, мошка он в Европе, комаришка, да-с! Она, Европа-то, если вспомните все ее грехи против нас, именно — Лихо. Туркам — мирволит, а величайшему народу нашему ножку подставляет.
Он был
не очень уверен в своей профессиональной ловкости и проницательности, а после визита к девице Обоимовой у него явилось опасение, что Марина может скомпрометировать его, запутав в какое-нибудь темное дело. Он стал замечать, что, относясь к нему все более дружески, Марина вместе
с тем постепенно ставит его в позицию служащего, редко советуясь
с ним о делах. В
конце концов он решил серьезно поговорить
с нею обо всем, что смущало его.
Он глядит, разиня рот от удивления, на падающие вещи, а
не на
те, которые остаются на руках, и оттого держит поднос косо, а вещи продолжают падать, — и так иногда он принесет на другой
конец комнаты одну рюмку или тарелку, а иногда
с бранью и проклятиями бросит сам и последнее, что осталось в руках.
— Уж и дело! Труслив ты стал, кум! Затертый
не первый раз запускает лапу в помещичьи деньги, умеет
концы прятать. Расписки, что ли, он дает мужикам: чай,
с глазу на глаз берет. Погорячится немец, покричит, и будет
с него. А
то еще дело!
Не дай Бог, когда Захар воспламенится усердием угодить барину и вздумает все убрать, вычистить, установить, живо, разом привести в порядок! Бедам и убыткам
не бывает
конца: едва ли неприятельский солдат, ворвавшись в дом, нанесет столько вреда. Начиналась ломка, паденье разных вещей, битье посуды, опрокидыванье стульев; кончалось
тем, что надо было его выгнать из комнаты, или он сам уходил
с бранью и
с проклятиями.
Точно ребенок: там недоглядит, тут
не знает каких-нибудь пустяков, там опоздает и кончит
тем, что бросит дело на половине или примется за него
с конца и так все изгадит, что и поправить никак нельзя, да еще он же потом и браниться станет.
«Да и
не надо. Нынешние ведь много тысяч берут, а мы сотни. Мне двести за мысль и за руководство да триста исполнительному герою, в соразмере, что он может за исполнение три месяца в тюрьме сидеть, и
конец дело венчает. Кто хочет — пусть нам верит, потому что я всегда берусь за дела только за невозможные; а кто веры
не имеет,
с тем делать нечего», — но что до меня касается, — прибавляет старушка, —
то, представь ты себе мое искушение...
Если сам он идет по двору или по саду,
то пройти бы ему до
конца,
не взглянув вверх; а он начнет маневрировать, посмотрит в противоположную от ее окон сторону, оборотится к ним будто невзначай и встретит ее взгляд, иногда
с затаенной насмешкой над его маневром. Или спросит о ней Марину, где она, что делает, а если потеряет ее из вида,
то бегает, отыскивая точно потерянную булавку, и, увидевши ее, начинает разыгрывать небрежного.
Мы
с нею
с первого слова поссорились, потому что она тотчас же вздумала, как прежде, шесть лет
тому, шипеть на меня;
с тех пор продолжали ссориться каждый день; но это
не мешало нам иногда разговаривать, и, признаюсь, к
концу месяца она мне начала нравиться; я думаю, за независимость характера.
Фактами, фактами!.. Но понимает ли что-нибудь читатель? Помню, как меня самого давили тогда эти же самые факты и
не давали мне ничего осмыслить, так что под
конец того дня у меня совсем голова сбилась
с толку. А потому двумя-тремя словами забегу вперед!
— Нельзя, Татьяна Павловна, — внушительно ответил ей Версилов, — Аркадий, очевидно, что-то замыслил, и, стало быть, надо ему непременно дать кончить. Ну и пусть его! Расскажет, и
с плеч долой, а для него в
том и главное, чтоб
с плеч долой спустить. Начинай, мой милый, твою новую историю,
то есть я так только говорю: новую;
не беспокойся, я знаю
конец ее.
— Если б я зараньше сказал,
то мы бы
с тобой только рассорились и ты меня
не с такой бы охотою пускал к себе по вечерам. И знай, мой милый, что все эти спасительные заранее советы — все это есть только вторжение на чужой счет в чужую совесть. Я достаточно вскакивал в совесть других и в
конце концов вынес одни щелчки и насмешки. На щелчки и насмешки, конечно, наплевать, но главное в
том, что этим маневром ничего и
не достигнешь: никто тебя
не послушается, как ни вторгайся… и все тебя разлюбят.
От тяжести акулы и от усилий ее освободиться железный крюк начал понемногу разгибаться, веревка затрещала. Еще одно усилие со стороны акулы — веревка
не выдержала бы, и акула унесла бы в море крюк, часть веревки и растерзанную челюсть. «Держи! держи! ташши скорее!» — раздавалось между
тем у нас над головой. «Нет, постой ташшить! — кричали другие, — оборвется; давай
конец!» (
Конец — веревка, которую бросают
с судна шлюпкам, когда пристают и в других подобных случаях.)
Хозяйка предложила Нехлюдову тарантас доехать до полуэтапа, находившегося на
конце села, но Нехлюдов предпочел идти пешком. Молодой малый, широкоплечий богатырь, работник, в огромных свеже-вымазанных пахучим дегтем сапогах, взялся проводить.
С неба шла мгла, и было так темно, что как только малый отделялся шага на три в
тех местах, где
не падал свет из окон, Нехлюдов уже
не видал его, а слышал только чмоканье его сапог по липкой, глубокой грязи.
В
конце же недели поездка в государственное учреждение — участок, где находящиеся на государственной службе чиновники, доктора — мужчины, иногда серьезно и строго, а иногда
с игривой веселостью, уничтожая данный от природы для ограждения от преступления
не только людям, но и животным стыд, осматривали этих женщин и выдавали им патент на продолжение
тех же преступлений, которые они совершали
с своими сообщниками в продолжение недели.
Никому в голову
не приходило
того, что золоченый крест
с эмалевыми медальончиками на
концах, который вынес священник и давал целовать людям, был
не что иное, как изображение
той виселицы, на которой был казнен Христос именно за
то, что он запретил
то самое, что теперь его именем совершалось здесь.
Это был очень смелый план, но Хиония Алексеевна
не унывала, принимая во внимание
то, что Привалов остановился в рублевом номере, а также некоторые другие материалы, собранные Матрешкой
с разных
концов.
Марксизм верил, что можно до
конца рационализировать общественную жизнь и привести ее к внешнему совершенству,
не считаясь ни
с теми энергиями, которые есть в бесконечном мире над человеком и вокруг него.
Чудно это, отцы и учители, что,
не быв столь похож на него лицом, а лишь несколько, Алексей казался мне до
того схожим
с тем духовно, что много раз считал я его как бы прямо за
того юношу, брата моего, пришедшего ко мне на
конце пути моего таинственно, для некоего воспоминания и проникновения, так что даже удивлялся себе самому и таковой странной мечте моей.
Но зоркий глаз весьма скоро оказался ненужным, и кончилось
тем, что Морозова даже редко встречалась
с Грушенькой и совсем уже
не надоедала ей под
конец никаким надзором.
Конец карьеры моей, по толкованию твоего братца, в
том, что оттенок социализма
не помешает мне откладывать на текущий счет подписные денежки и пускать их при случае в оборот, под руководством какого-нибудь жидишки, до
тех пор, пока
не выстрою капитальный дом в Петербурге,
с тем чтобы перевесть в него и редакцию, а в остальные этажи напустить жильцов.
Но еще
не минуло и трех часов пополудни, как совершилось нечто, о чем упомянул я еще в
конце прошлой книги, нечто, до
того никем у нас
не ожиданное и до
того вразрез всеобщему упованию, что, повторяю, подробная и суетная повесть о сем происшествии даже до сих пор
с чрезвычайною живостию вспоминается в нашем городе и по всей нашей окрестности.
Вот это и начал эксплуатировать Федор Павлович,
то есть отделываться малыми подачками, временными высылками, и в
конце концов так случилось, что когда, уже года четыре спустя, Митя, потеряв терпение, явился в наш городок в другой раз, чтобы совсем уж покончить дела
с родителем,
то вдруг оказалось, к его величайшему изумлению, что у него уже ровно нет ничего, что и сосчитать даже трудно, что он перебрал уже деньгами всю стоимость своего имущества у Федора Павловича, может быть еще даже сам должен ему; что по таким-то и таким-то сделкам, в которые сам тогда-то и тогда пожелал вступить, он и права
не имеет требовать ничего более, и проч., и проч.
Купчиха Кондратьева, одна зажиточная вдова, даже так распорядилась, что в
конце еще апреля завела Лизавету к себе,
с тем чтоб ее и
не выпускать до самых родов.
А которые в Бога
не веруют, ну
те о социализме и об анархизме заговорят, о переделке всего человечества по новому штату, так ведь это один же черт выйдет, все
те же вопросы, только
с другого
конца.
Вот психология; но возьмем
ту же самую психологию и приложим ее к делу, но только
с другого
конца, и выйдет совсем
не менее правдоподобно.